На этой странице рассматриваются отдельные аспекты медиации интересов в модели «альтернативного разрешения споров» применительно школьным ситуациям. В других странах школьная медиация как область конфликтологии появилась с 80 годов  ХХ века (то есть около 40 лет назад) и подробно описана во многих текстах, в том числе на русском языке. На наш взгляд, в большинстве школьных ситуаций более эффективна восстановительная модель медиации, однако поскольку в части российских школ применяется модель медиации интересов, то тут будут рассмотрены некоторые особенности ее использования. Подробнее о различиях между моделями тут. 

Что такое конфликт

Прежде чем обсуждать, как разрешать конфликты, важно определиться с понятием межличностного конфликта, которое различается у разных авторов.

Одни авторы в своем определении делают акцент на конфликте как на противоречии (хотя оно может и не вызвать столкновения – например люди просто расстанутся), другие – на конфликте как столкновении и потере взаимопонимания, которое возникает между людьми в результате этого противоречия. Возможно, разное восприятие — конфликт это хорошо или плохо — зависит от того что понимается под «конфликтом». Конфликты как противоречия — это естественно, они были, есть и будут. Конфликт как столкновение и потеря взаимопонимания, приводящий порой к разрушительным последствиям во взаимоотношениях вряд ли можно назвать позитивным. Другое дело, что люди в определенных условиях способны превратить конфликт (как столкновение и разрушение взаимопонимания) в способствующий развитию позитивный процесс, если они приложат усилия для перехода к сотрудничеству. Подчеркнем, что ориентация на сотрудничество – это уже вопрос ценностного выбора. Кроме способности к пониманию другого, необходимо чтобы человек принимал ценность понимания другого и сотрудничества с ним, а именно она разрушатся (в конфликте как столкновении), вплоть до формирования «образа врага». Если рядом с конфликтующими людьми не оказывается значимого человека, который актуализирует и восстановит эту ценность, то ресурсов самих конфликтующих может не хватить, и они погрузятся в конфликт как столкновение на долгое время.

 

«Помоги мне это сделать самому»   

(Это один из принципов педагогики Монтессори, но в данном контексте он нам кажется созвучным позиции медиатора.)

Соответственно, при разрешении конфликта может делаться акцент на разрешение противоречия, а может делаться акцент на возвращение людей в состояние, где они могут сами решать свои конфликты (актуальный и многие дальнейшие) не входя в противостояние. Не проще ли специалисту дать им грамотную рекомендацию по решению конфликта на основе психологических и конфликтологических знаний, ведь специалист на основе своего опыта может посоветовать, и возможно его совет поможет быстрее участникам выйти из конфликта? Мы считаем, что поскольку людям изначально присуща способность к взаимопониманию и договариванию, и люди вполне успешно согласуют между собой множество вопросов, то естественным является именно сотрудничество и взаимопонимание. Для детей и подростков в школе особенно необходимо в случае потери способности к взаимопониманию (обычно в эмоционально напряженной ситуации) освоить навыки возвращения в состояние взаимопонимания и сотрудничества.

Поэтому если стоит задача только выхода из противостояния, то наверно сторонам больше нужен консультант или переговорщик, который даст эффективную рекомендацию по его урегулированию[*]: как снять противоречие и всем договориться «сохранив лицо». А для восстановления способности к самостоятельному выходу из конфликта необходим уважаемый (или хотя бы принимаемый) находящимися в состоянии конфликта людьми человек, который актуализирует у них ценность взаимопонимания и сотрудничества. Полагаем, что одним из факторов эскалации конфликтов является как раз отсутствие в острой ситуации рядом с человеком значимых для него людей, которые могли бы ему помочь увидеть ситуацию не из сиюминутных требований, а из ценностей мирного совместного проживания в обществе.

Восстановление способности людей к взаимному пониманию и восстановление связи их с ценностями сотрудничества и взаимопонимания особенно важны для школ, поскольку сторонам конфликта, как правило, придется еще долгое время тесно взаимодействовать.

С нашей точки зрения именно ценностный акцент важен для школ в России. Идея сотрудничества в школах имеет в России давнюю историю. В 1986 разработки педагогов Соловейчика Л.С., Амонашвили Ш. А., Шаталова В.Ф. и других были оформлены в «тезисы педагогики сотрудничества», которые были изданы в Учительской газете (приведены в приложении). Причем подчеркиваем, что идея «Педагогики сотрудничества» охватывает не столько сотрудничество в рамах психологического и воспитательного процесса, сколько в рамках учебного процесса (вместе с «опорными с сигналами», сведением материала в крупные блоки, и другим методическими единицами).

Итак, с нашей точки зрения конфликт – это потеря людьми способности договариваться по значимым для них темам и вопросам.

Умение конфликтовать

В случае конфликта зачастую реакция школьных педагогов и администрации представляет собой повышение «цены» потерь обеих сторон, исходя из представления, что «в конфликте виноваты обе стороны» и «жертва провоцирует обидчика». Наказание или угроза наказанием означает, что если стороны продолжат противостояние, то обе они окажутся в проигрыше: цена их потерь – например, вызов родителей или отчисление – будут несравнимы с возможным выигрышем в конфликте. Это приводит с одной стороны к использованию стратегии «проигрыш-проигрыш», требованию все время уступать, смириться, а с другой к включению в конфликт взрослого, обычно обладающего властью и возможностями применения силы. При такой стратегии дети получают уроки проигрыша в конфликте, и порой пытаются восстановить справедливость обращением к родителям, групповым давлением, драками, и пр. Мы считаем, что детей важно научить переходить от эмоциональной ссоры — к конфликту и затем к его разрешению, то есть уметь понимать свою позицию и позицию другого, и достигать своих целей, но не причиняя вред окружающим.

«Умение конфликтовать означает способность воплощать собственные желания и потребности без того, чтобы нанести ущерб другим. Пассивное поведение или робость перед конфликтами приводит к тому, что человек не может выразить себя адекватно и вследствие этого позволяет себя обходить. Агрессивное поведение или получение удовольствия от конфликтов часто приводят к тому, что собственные задачи решаются за счет других, что также ведет к конфликтной эскалации»[*].

Желающие мирно решить свою ситуацию, как правило, хотят это сделать без посторонних: самим встретиться и договориться. Но как быть с теми, кто изначально не хочет решить свой конфликт миром? В конфликте каждый говорит, что хочет мира, но на своих условиях. В деревнях и селениях при урегулировании конфликтов и споров люди опирались на традиции и обычаи, носителями которых были уважаемые в данном сообществе люди. Поскольку в городах (особенно мегаполисах) связи между людьми во многом формализованы и уважаемых всеми людей не так много, то авторитет и уважение (как были у старейшин в деревнях) в городах заменяют технологией медиатора как специалиста, что отчасти помогает, но до определенного предела. Если в сообществе у медиатора нет авторитета и уважения, то его позиции только как специалиста может оказаться недостаточно для того, чтобы быть воспринятым участниками в своей роли.

Два типичных ответа о медиации в школе

1. «В нашей школе нет конфликтов», — говорят педагоги и директора. Они имеют ввиду, что в рамках привычного образовательного процесса нет такой реальности как конфликт. Конечно, психолог, медиатор, конфликтолог могут увидеть за происходящими ситуациями конфликты, но большинство учителей и администрации будут воспринимать происходящее в административных и педагогических представлениях: срыв урока, ссора, нарушение правил и устава, деструктивное поведение, хулиганство, неадекватный ребенок или неадекватный родитель и пр. Конфликт в педагогической среде воспринимается как некомпетентность педагога. Поэтому переговоры с ребенком многие педагоги видят не как достижение соглашение и изменение позиции всех участников включая свою, а как определенный метод педагогического воздействия[*]. Конфликт, который не нарушает порядка школы, администрация и педагоги, могут просто не заметить. Следовательно, если медиатору в школе акцентироваться на урегулировании именно конфликтов, то обращений может не быть не потому, что их нет, а потому что в школе они называются иначе.

 

2. «У нас все профессионалы и наша школа справляется с конфликтами, поэтому нам медиация не нужна», — говорят педагоги и директора. Действительно, ведь кто только с конфликтами не работает: и директор, и классные руководители, и психологи, и Совет профилактики — все решают конфликты в случае их возникновения. Причем во многих случаях — вполне успешно и без применения медиации. Конечно, не все участники уходят довольными, некоторые испытывают давление и манипуляции, затем смиряются и терпят, но зато решения выносятся гораздо быстрее, а это важно для учителей и администрации в их состоянии постоянного цейтнота. Конечно, медиатор может прояснить, чем его способ отличается от способов других специалистов, но это не значит, что школа откажется от проверенных временем способов. Готовы и способны ли школьные медиаторы решать ситуации, которые другие специалисты не смогли решить административным и педагогическим путем, то есть быть эффективнее быстрых административных мер и услуг других специалистов? Это вызов медиатору – сработать там, где другие оказались бессильны.

 

Особенности реализации принципов медиации интересов в школе

Принцип нейтральности. Отдельной должности «медиатора» в массовых школах нет ни в России, ни в других странах (бывают в отдельных школах рамках проекта на ограниченное время). Насколько нейтральным в школе может быть медиатор, который является сотрудником школы (социальным педагогом, психологом, классным руководителем), если ему директор платит зарплату и ставит задачи? Насколько нейтральным может быть медиатор, если он сам входит в педагогический коллектив и не хочет стать в нем изгоем в случае противостояния других учителей, разочарованных, что он в конфликте не занял их сторону? Насколько он может позволить себе не соответствовать требованиям родителей, которые имеют ресурсы влияния на администрацию школы в медиации с участием их детей? Может ли он быть не заинтересован обеспечении отсутствия жалоб родителей на школу? Да и сама школа является пространством, где осуществляется образовательный процесс, то есть изменение учащихся и воздействие на них педагогов, что в основе содержит конфликт. Является ли в школе нейтральность медиатора реальностью, или это идея, на которую надо ориентироваться, но которая в реальности недостижима? Нам кажется, что скорее второе. Можно сказать, что медиатор не является «ни судьей, ни адвокатом, и ни обвинителем», но определение через отрицание не дает представление, кем же он является, то есть какую цель перед собой ставит.

 

Принцип конфиденциальности. На основании данных обратной связи от участников восстановительных программ, собранной во многих регионах России мы видим, что вопрос конфиденциальности не является актуальным для большинства школьных ситуаций. Во многих случаях ситуация уже получила широкую огласку, и участникам медиации наоборот может быть важно, чтобы ее результаты — что они помирились, договорились и никого не надо считать хулиганом — были вынесены за пределы медиации и сообщены школьному сообществу. Судя по данным «обратной связи» для участников важна конфиденциальность, как «не обращение в полицию и КДНиЗП». Но дело в том, что по ФЗ-120 «Об основах системы профилактики» в случае совершения правонарушения (кражи, драка и пр.) образовательное учреждение должно в течение 24 часов проинформировать правоохранительные органы. Директора школ далеко не всегда это делают, но формально они этим нарушают закон. Следовательно, по ситуациям драк и краж и пр. в школе (а такие случаи частые) медиатор как сотрудник учреждения не может гарантировать конфиденциальность. Вышесказанное не значит, что принцип конфиденциальности не должен соблюдаться, но надо учитывать особенности его применения в школе.

 

Принцип добровольности. В школе детей к медиатору обычно направляют. Точнее, направляют к специалисту (социальному педагогу, психологу и т.д.) выполняющему функцию медиатора. Может ли ребенок отказаться от встречи? Маловероятно. Но даже в случает отказа от медиации — школа (и ее сотрудники) будут вынуждены реагировать на деструктивное поведение, нарушение порядка, правонарушение и пр. Поэтому первая встреча с медиатором как правило не добровольна, и отказ от медиации означает что сотрудник школы (к сожалению, порой тот же самый, то только что предлагал медиацию, поскольку больше некому) начинает воспитательную, профилактическую, административную и иную работу с этим учеником.

 

Потребности детей и родителей

При использовании медиации интересов в школе важно понимать, что стоит за тем или иным поведением человека, какие потребности в случае конфликта были нарушены[*]. Известная «Пирамида потребностей» Маслоу на наш взгляд малоприменима к школьным ситуациям. Поэтому на основании собранной нами «обратной связи» от участников восстановительных программ, проведенной координаторами служб примирения мы выделили следующие потребности родителей:

 

Потребности родителей

• Потребность в безопасности ребенка в школе
• Потребность в компетентности педагогов и результативности образования
• Потребность в хороших отношениях одноклассников к ребенку
• Потребность в своевременности и эффективности реакции школы на проблемы ребенка
• Потребность в справедливости и понимании

То есть, за большинством жалоб и обращений родителей стоят нарушенные потребности, которые мы выделили выше. Конечно, родители облекают их в жесткие требования, а порой шантаж и угрозы, но медиатор (в модели АРС) видит не реализованную потребность, которую родитель пытается реализовать, пусть и таким «диким» деструктивным способом. Понимание интересов и потребностей помогает медиатору вести переговоры не на уровне требований и претензий, а на уровне потребностей, которые совпадают у большинства родителей: «как сделать, чтобы всем детям в классе было безопасно и комфортно, учебный процесс был эффективным, школа не «закрывала глаза» на проблемы, и все чувствовали справедливость и понимание».

 

Также отметим психологические потребности детей и подростов

(на основе потребностей, предложенных Glasser W.):

• Потребность в друзьях, их признании, внимании и поддержке группы
• Потребность в собственной состоятельности (быть успешным)
• Потребность самому делать выбор и самому принимать решения
• Потребность в игре и приключениях

 

То есть, если ребенок в школе не имеет признания в группе, не состоятелен в деятельности (в данном случае в учебной), ему не дают возможности делать выбор, в школе нет значимых для него событий и приключений, то большинство его потребностей нарушено. И тогда он идет искать (или собирает вокруг себя) группу, которая его принимает, выстраивает деятельность, в которой он состоятелен (даже если она деструктивная), отказывается слушаться, чтобы отстоять свободу выбора, устраивает (порой жестокие или разрушительные) игры и приключения. Но попытки бороться с этим требованиями и запретами приводят к еще большему напряжению и нереализованности потребностей, «маховик» раскручивается еще больше. И наоборот, прояснение потребностей и помощь в их реализации социально приемлемым путем помогает решить ситуацию.

 

Особенности достижения соглашения

В медиации интересов делается акцент на достижении как минимум компромисса, а лучше консенсуса, то есть соглашения, при котором в выигрыше остаются все участники конфликта. Однако с нашей точки зрения, это отражает представление о соглашении в рамках школьной медиации больше как о сделке (кто согласен на какие уступки, или чтобы оба выиграли) по аналогии с коммерческими конфликтами. В то время как для школьных конфликтов важнее акцент, кто и что будет делать для совместного решения общей проблемной ситуации. То есть, нужно согласование не столько и не только интересов,  сколько вкладов участников в решение общей ситуации. Это требует от участников медиации намного более активной позиции, а от медиатора – умения создать условия для ее проявления.

 

О российской модели медиации интересов

«Главное препятствие внедрения медиации — российская ментальность: это ощущается как исследователями, так и на экспертном и на бытовом уровне», — заявили на одном из «круглых столов» для медиаторов.

Не первый год на разных конференциях высказывается тезис, что основной проблемой внедрения в России медиации в модели АРС (альтернативного решения споров) являются люди (их ментальность, неготовность воспринять идеи медиации и т.п.). Отмечается, что несмотря на все многолетние усилия, люди продолжают обращаться в суд и к юристам, а не к медиаторам. Также отмечается, что в России даже после принятия закона 193-ФЗ «О медиации…» число проведенных успешных медиаций АРС не соответствует вложенным в продвижение медиации АРС усилиям и средствам. Из этого часто делают вывод, что надо еще больше рекламировать медиацию, просвещать людей, а лучше сделать медиацию обязательной для определенных конфликтов.

Но почему-то не ставится вопрос, а насколько в России вообще применима та модель медиации АРС, которая используется в других странах? Откуда известно, что существующую модель АРС вообще возможно в России внедрить, и что ее нужно массово внедрять? Почему считается, что модель АРС хорошая, а российская ментальность ущербная, а не наоборот?

Полагаем, что необходимо начать разрабатывать Российскую модель медиации АРС, а не пытаться впрямую переносить иностранные образцы и ждать, пока «российская ментальность» перестанет, как сказали «быть главным препятствием внедрения медиации». Данный материал мы рассматриваем как шаг в эту сторону.

Примечания

 

[*] Мы проводили опрос о том, возможны ли в школе переговоры между учителем и учеником. Два наиболее частных ответа: «нет» и «возможны, но как метод педагогического воздействия».

[*] Другие модели медиации, например восстановительная и нарративная считают, что потребностей нет, а они формируются в процессе коммуникации.

[*] Процесс медиации и позиция медиатора в педагогическом контексте / Джеми Уокер. http://shvarts.pspu.ru/sbornik_konf_list_56.html

[*] Например, смотри: Третий голос. Успешная медиация конфликта. / Сталберг Д., Лав Л. – М.: ООО «Межрегиональный центр управленческого и политического консультирования», 2014

---

Материалы

Формирование образа врага (отрывок из статьи Коновалова А. ).

Тезисы педагогики сотрудничества  Отчет о встрече учителей-экспериментаторов в Учительской газете от 10 октября 1986 года.

Медиация Бесемер Христоф  По классической модели

Конфликты и их разрешение_Отрывок_из книги Р. Коэна «Школьники решают конфликт». Книга написана в модели медиации интересов

ВИДЕО В Контакте школьной медиации в классической модели медиации  Фильм некоммерческого партнерства «Лига Медиаторов».

Видео с тренинга по семейной медиации США  отрывок 1 и отрывок 2  (с переводом и закадровыми комментариями Коновалова А.Ю.)